Ах, Велимир - Велемир! Русский поэт и прозаик, один из крупнейших деятелей русского авангарда. Входил в число основоположников русского футуризма; реформатор поэтического языка, экспериментатор в области словотворчества и зауми, «председатель земного шара». Высшую оценку Хлебникову дал знавший его лично Роман Якобсон: «Был он, коротко говоря, наибольшим мировым поэтом нынешнего ХХ века…»

Манифест футуризма «Пощечина общественному вкусу» (1912 г.) сотворил уже ставшие хрестоматийными слова: «И если пока еще и в наших строках остались грязные клейма ваших «Здравого смысла» и «Хорошего вкуса», то все же на низ уже трепещут впервые Зарницы Новой Грядущей Красоты Самоценного (самовитого) Слова». А Велимир Хлебников продолжил до внелогичного предела: «Наша цель – создать общий письменный язык, общий для всех народов третьего спутника Солнца, построить письменные знаки, принятые и приемлемые для всей населенной человечеством звезды, затерянной в мире». Футуриста начали и завершили художественные приемы: разрушение синтаксиса, семантизация фонем, внутренняя рифма, поэма-жест, стихотворения из знаков препинания и т.п.

Понятие зауми создал Хлебников, а «Школу заумной поэзии» в 1917 г. организовали А. Крученых, И. Зданевич, И. Терентьев. Знаменитое «Дыр бул щил» Алексея Крученых – лишь одно из сотен подобных творений. «Заумь – это первоначальная (исторически и индивидуально) форма поэзии. Сперва – ритмически музыкальное волнение, пра-звук… Заумь побуждает и дает свободу творческой фантазии, не оскорбляя ее ничем конкретным» (А. Крученых).

Вот только один его, Велимира Хлебникова, текст:

А я

Из вздохов дань

Сплетаю

В Духов день.

Береза склонялась к соседу,

Как воздух зеленый и росный.

Когда вы бродили по саду,

Вы были смелы и прекрасны.

Как будто увядает день его,

Береза шуметь не могла.

И вы ученица Тургенева!

И алое пламя повязки узла!

Может быть, завтра

Мне гордость

Сиянье сверкающих гор даст.

Может, я сам,

К семи небесам

Многих недель проводник,

Ваш разум окутаю,

Как строгий ледник,

И снежными глазами

В зеленые ручьи

Парчой спадая гнутою,

Что все мы — ничьи,

Плещем у ног

Тканей низами.

Горной тропою поеду я,

Вас проповедуя.

Что звезды и солнце — все позже устроится.

А вы, вы — девушка в день Троицы.

Там буду скитаться годы и годы.

С коз

Буду писать сказ

О прелестях горной свободы.

Их дикое вымя

Сосет пастушонок.

Где грозы скитаются мимо,

В лужайках зеленых,

Где облако мальчик теребит,

А облако — лебедь,

Усталый устами.

А ветер,

Он вытер

Рыданье утеса

И падает, светел,

Выше откоса.

Ветер утих. И утух

Вечер утех

У тех смелых берез,

С милой смолой,

Где вечер в очах

Серебряных слез.

И дерево чар серебряных слов.

Нет, это не горы!

Думаю, ежели к небу камень теснится,

А пропасти пеной зеленою моются,

Это твои в день Троицы

Шелковые взоры.

Где тропинкой шелковой,

Помните, я шел к вам,

Шелковые ресницы!

Это,

Тонок

И звонок,

Играет в свирель

Пастушонок.

Чтоб кашу сварить,

Пламя горит.

А в омуте синем

Листья кувшинок.

Май — июнь 1918,  Велимир ХЛЕБНИКОВ